Демон

«Демон» - второй опыт Андрея Жагарса на поприще режиссуры после «Летучего голландца». В обеих операх действуют герои, отмеченные печатью проклятья, осуждённые на тягостное бессмертие. Параллели в темах и сюжетах продиктовали сходство и в постановочном решении. В «Демоне» кубатура сценической коробки разделена на три подвижных уровня: планшет и два нависающих друг над другом балкона. Художница Иева Каулиня нашла точный сценографический ход, призванный разделить и вместе с тем совместить три мира: реальный, мистический и горный. Получилась иерархическая структура. Внизу - мир Грузии, донельзя условный, как, собственно, и в поэме Лермонтова: сердитые горцы в бурках и при усах, чёрные платья женщин. Вверху ещё на увертюре появляется Демон в стального цвета френче и галифе. На среднем уровне накрывают стол с горами фруктов, готовясь к свадьбе Тамары; оттуда же появляются затянутые в чёрное по самые глаза «враги», посланные ревнивым демоном ниндзя, атакующие спящий отряд князя Синодала. Геометрия фигур, регулярный ритм силуэтов на голубеющем фоне задника вычерчивают причудливые углы и зигзаги: квадратные плечи бурок и двухверхие папахи смыкаются, как горные цепи. Девушки в белых рубахах ровным клином плывут от одного угла сцены к другому. Этим размеренным, плавным движением они с самого начала задают манеру постепенного освоения сценического пространства, поделенного на прямые линии и диагонали. Рождается ритуальный замедленный театр-танец, в который неожиданно органично вписывается индивидуальный рисунок па и драматичное пение Кристины Опалаис (Тамара). Популярный в Латвии баритон Самсон Изюмов внушительно исполняет заглавную партию. Партию ангела поручили мужчине с женским голосом: ангелы ведь не мужчины и не женщины, но бесполые совершенные существа. В целом постановка очень аккуратная, прослеживается явное преимущество сценографии перед режиссурой, очень опрятное отношение к автору исполнения. Тотальная ансамблевость - главное качество, отличающее любой спектакль рижской оперы.